Виктория сорочински — «магический реализм»

Опубликовано: Автор: admin

Виктория Сорочински – юный, современный фотограф, чьи уникальные экспозиции устраиваются в выставочных центрах и известных галереях Старого Света и Нового. Одна из таких выставок  — «Ева и Анна» — проходила совсем сравнительно не так давно и в Москве. Уникальное не всегда значит успешное, но для Виктории эти две вещи слились в одно.

О собственном видении фотографии, о творческих идеях, каковые она воплощает посредством этого жанра мастерства, о нюансах работы с «натурщиками» и многом втором Виктория Сорочински говорит в этом интервью.

    — «Ева и Анна» – наименование выставки. Это настоящие имена либо фотопсевдонимы для усиления образности, первозданности и героев и вечности сюжета?

   — Ева и Анна –  настоящие имена персонажей. Мистическим образом совпало, что их имена созвучны Еве и Адаму, и это вправду придаёт сюжету некую первозданность. Исходя из этого я и решила воспользоваться их настоящими именами для заглавия серии вместо того, дабы придумывать какое или образное наименование.

 

   —  Как к Вам пришла мысль данной серии и как продолжительно Вы трудились над ней?

Виктория сорочински — «магический реализм»   — Мысль пришла достаточно нежданно – благодаря моего знакомства с Евой и Анной в 2005 году в Монреале, где я в то время жила. Меня поразила необыкновенная динамика взаимоотношений между дочерью и матерью. Они общались практически наравне, не смотря на то, что Еве тогда было всего три с половиной года.

Вдобавок, в то время, когда я попала к ним в дом, у меня было чувство, что в том месте кроется какой-то необыкновенный мир, в который мне весьма захотелось посмотреть. Интерес со временем лишь увеличивался, оказались все новые и новые идеи. Так, неспешно я осознала, что желаю снимать данный проект так продолжительно, как они будут допускать меня в собственный мир. И вот уже семь лет как я фотографирую Еву и Анну, но на данный момент я решила сделать паузу: тружусь над книгой для этого проекта.

Надеюсь, возвратиться к ним позднее и продолжить, уже начиная с подросткового периода Евы.

Виктория Сорочински: из серии «Ева и Анна»

 — Ребёнок в серии выглядит страно конечно и быстро, не смотря на то, что это, по всей видимости, постановочное фото. С кем было тяжелее, с кем легче трудиться Вам, как режиссёру и постановщику данной фотосерии – с  Анной либо Евой?

   — С ними обеими было легко трудиться сначала, быть может, исходя из этого я и работала с ними все эти долгие годы, к тому же мы легко стали приятелями. Ева сначала меня поразила собственной восприимчивостью и чуткостью, которая в большинстве случаев не характерна детям в возрасте трех-четырех лет. Мне не приходилось продолжительно ей что-либо растолковывать, она осознавала все с полуслова.

С Анной также сходу появился контакт, она сама –  творческий человек, я довольно часто с ней обсуждала, в особенности сначала, костюмы либо отбор отснятых кадров.

   — Как, по-Вашему точке зрения, сильна отличие между ребёнком-и взрослым моделью-моделью? И в чем эта отличие?

   — Отличие, конечно же, достаточно сильная, и содержится, я думаю, в том, что ребенок неизменно более спонтанен и расслаблен. То, что возможно уловить в ребенке, обычно не добьешься от взрослого. В детях, в особенности в мелких, скажем, от трех до семи лет все эмоции не прикрыты, они еще не обучились манипулировать зрителем (не смотря на то, что и такое не редкость).

В большинстве случаев, в то время, когда ребенок чувствует себя комфортно перед камерой и не гримасничает, то возможно уловить что-то настоящее, это значительно сложнее поймать у взрослого. Но снова же, это зависит от уровня осознанности ребенка. Такие дети, как Ева, –  достаточно редкое явление, но мне доводилось трудиться и с другими весьма увлекательными детьми, к примеру, в фотосерии «Отец», продолжение которой также не так долго осталось ждать покажется.

Виктория Сорочински: из серии «Отец»

   — Неизменно ли модели знают Вас, как живописца? Неизменно Вы предлагаете тот либо другой ракурс, свет, позу либо допускаете какую-то творческую инициативу со стороны модели?

   — Процесс моей работы достаточно эластичный и интуитивный. Сначала я довольно часто придумывала сцены заблаговременно, но чем дальше, тем меньше это делаю. Я старюсь направляться собственной интуиции и ловить что-то неуловимое в отношениях между Евой и Анной либо вторыми фотоперсонажами: напряжение, сообщение, близость либо отчужденность, степень которых изменяется всегда, в то время, когда я заново приезжаю к ним для съемок.

Кроме того в то время, когда у меня имеется конкретные идеи для сцены, я оставляю место для импровизации, исходя из этого довольно часто появляются совсем новые идеи на протяжении съемок, навеянные самими фотогероями.

    —  Где Вы  обучались фотографии?

   — Уехав из СССР и прожив 6 лет в Израиле, я появилась в Монреале, вот в том месте и обучалась — сперва в колледже, позже в Университете Конкордия. Позднее переехала в Нью Йорк, где взяла степень Masters of Fine Arts, что возможно перевести как Магистр красивых искусств. По большому счету, я обучалась неизменно в художественных учебных заведениях, где фотография не была единственным моим направлением, но со временем я всецело переключилась на данный вид мастерства.

Но меня и сейчас интересуют другие направления, и я думаю о том, дабы трудиться больше с инсталляциями, звуком и видео параллельно с фотографией.

   — В некоторых Ваших интернет-проектах изображение сопровождаются голосом. Как давно вы пришли к аналогичной идее? Сопровождаются ли голосом  мобильные выставки?

   — Именно с таковой мобильной выставки всё и началось. Мысль эта пришла спонтанно на протяжении работы над проектом «Пространство Между». Песня была частью инсталляции, в которой голос доносился как бы из глубины норы, ее я соорудила из земли и веток прямо в выставочной галерее. Идея «выложить» это на сайт появилась уже по окончании.

Протяженность данной  музыкальной композиции — 11 мин..

Виктория Сорочински: из серии «Пространство между»

   — Голос, что сопровождает Ваши фотографии, — не просто голос. Это как правило Ваш голос. И он весьма хороший.

Вы где-то намерено обучались пению?

   — Петь очень нигде не обучалась, увлекаюсь этим в свободное время. Я не являюсь опытным музыкантом, но играюсь на гитаре и придумываю время от времени песни, по большей части на русском.

   — А на каком языке Вы поете в проекте «Пространство Между»? И о чём?

   — На языке, что не существует, и есть полной импровизацией. Я как бы пою на языке души, так, дабы любой имел возможность услышать то, что близко ему, независимо от того, на каком языке он говорит. Я по большому счету посредством собственных фотографий стремлюсь сказать с людьми на языке подсознания и души. Исходя из этого довольно часто использую метафоры и символы, которые связаны с сказками и мифами различных народов.

Но я не делаю упор ни на какие конкретно конкретные мифы, скорее, использую их форму либо «язык» чтобы создавать собственные, новые сказки, каковые смогут быть трактованы каждым зрителем по-своему, и любой имел возможность бы внести в них частичку себя.   

   —  Как необходимо скрупулезное знание законов фотографии, как необходимо направляться этим законам, либо, не редкость, что это знание ограничивает воображение?

   — Мне думается, что законы фотографии знать, конечно же, нужно, но только чтобы осознавать — где их возможно обойти. Я, честно говоря, довольно часто тружусь против правил, и, как ни необычно, для меня это самый комфортный подход.

   — Были у Вас  успешные снимки вразрез со всеми законами композиции и жанра?

   — Возможно, не столько вразрез с законами жанра либо композиции, но вразрез с законами освещения либо применения соответствующей пленки. В этом смысле я довольно часто нарушаю правила и приобретаю иногда необычные результаты. С композицией, мне думается, «шутить» куда сложнее, поскольку отечественные глаза в любом случае принимают данные в некотором роде, в нас генетически встроен так называемый «детектор красоты».

Законы композиции основаны на отечественном восприятии линий, считывании визуальной информации, света и т.д., исходя из этого тут вариантов не так уж большое количество, картина или трудится композиционно, или нет.

Виктория Сорочински: из серии «Русалки»

   — Вы неизменно перед тем, как надавить на «спусковой крючок» фотоаппарата воображаете, что должно оказаться в следствии?

   — С технической точки зрения, в большинстве случаев, да, не смотря на то, что бывают, само собой разумеется, и сюрпризы. Предугадать, окажется ли снимок по-настоящему успешным, я не могу , пока не замечу пленку, могу лишь предчувствовать.

   — У опытного фотографа, возможно, волей-неволей вырабатывается привычка смотреть на всё происходящее через рамку фотообъектива, оценивая, что за картина выйдет?

   — Честно говоря, я — не обычный фотограф, в том смысле, что я не хожу везде и везде с камерой, и в большинстве случаев не думаю о том, какой бы оказался кадр, глядя около себя. Я забираю фотоаппарат лишь тогда, в то время, когда совершенно верно знаю, что планирую фотографировать. Для меня фотография — это инструмент, разрешающий мне посмотреть и воспроизвести то, чего просто так не заметишь.

В то время, когда я снимаю,  я вправду нахожусь в ходе нескончаемого наблюдения, и как раз исходя из этого предпочитаю не забирать камеру везде, поскольку это сводит на нет возможность находится «в моменте» и жить его по-настоящему, а не через отверстие объектива.

   — Что такое талант в Вашем понимании? Талант по большому счету и в фотографии в частности?

   — Талант, мне думается, это — «Божия искра». В гениальных произведениях мастерства, будь то фотография, живопись, скульптура и др., кроме технически успешного выполнения имеется что-то такое, что словами растолковать запрещено. Талант — это то «что-то», что заставляет произведение дышать и жить отдельной судьбой.

   — А что такое для Вас творчество  и фотография в целом?

   — Творчество для меня — это свойство пропускать через себя поток энергии, идущей из Вселенной. Придумывать возможно миллион идей, но ни одна из них не будет живой, если не разрешать данной энергии течь через тебя. Я верю в то, что по-настоящему успешные произведения как бы приходят из вне, их нельзя предугадать, возможно лишь создать самые благоприятные условия чтобы это случилось.

Фотография для меня — это возможность запечатлеть то, что словами выразить нереально. Я думаю, фотография, как форма мастерства, неповторима тем, что разрешает самый правдоподобно стирать грань между фантазией и реальностью, и разрешает иногда уловить те неуловимые моменты, каковые возможно лишь ощущать, каковые пролетают, как мимолетная идея. Мне думается, фотография иногда разрешает ненароком посмотреть в подсознание.

Виктория Сорочински: из серии «From above»

   — Современный фотограф Олег Ванилар, как-то заявил, что в Российской Федерации хороших дам-фотографов по большому счету нет, а в мире назвал лишь двух — Сару Мун  и Энн Геддиз, растолковывая  это тем, что фотография есть мастерством тысячи мелочей, а  дама не имеет возможности в один момент думать о многих вещах. Что Вы думаете по поводу таковой дискриминации?

   — Я не совсем осознаю, на каких знаниях либо опыте Олег Ванилар основывает собственное вывод по поводу дам-фотографов. Исходя из собственных наблюдений,  пологаю, что мужчинам-фотографам более характерно придавать значение техническим нюансам, аппаратуре и т.п., а дамы чаще стараются обходиться минимальными средствами, но с большой внутренней отдачей.

Считаю, что гениальных дам фотографов довольно много, и их делается все больше, многие из них кроме того внесли новые направления в истории фотографии. К примеру: Диан Арбус, Сали Ман, Доротея Ланг, Джулия Маргарет Камерон, Имоген Кунингам, Синди Шерман, Клод Кахун, Хелен Ван Мин, Джастин Керланд, Анна Гаскел, Элианор Каручи, Михаль Челбин, Сиг Харвей, Алессандра Сангуинетти, Франческа Вудман, я имела возможность бы еще долго перечислять, в особенности в случае если забрать во внимание молодых, но уже знаменитых дам фотографов.

   — На какую камеру вы снимаете? Какую технику по большому счету предпочитаете?

   — Последние три года снимаю на Hasselblad 501c , на слайд-пленку.  До этого я применяла Kiev 60 и снимала на негативы. Я «влюбилась» в квадратный формат  с того времени, как первый раз попыталась его около семи лет назад.

А по большому счету  предпочитаю минимум техники. В большинстве случаев, использую освещение, которое имеется в том месте, где снимаю. Другими словами, это либо дневной свет, либо всевозможные лампы,  имеющиеся под рукой. Довольно часто смешиваю источники света и в виде запасном техники использую лишь рефлекторы.

Не вследствие того что я не знаю, как трудиться с опытным студийным освещением, а вследствие того что так достигаю более естественной обстановки, и люди, которых я снимаю, не вздрагивают от вспышек и не жарятся под тёплыми лампами. К тому же  предпочитаю трудиться без помощников, и чем меньше техники, тем сподручнее для меня.

Виктория Сорочински: из серии «Land No-Return»

   — Как техвозможности аппаратуры смогут ограничивать либо усиливать Вашу творческую идею?

   — Мне сложно об этом рассуждать, поскольку я снимаю неизменно на одинаковый фотоаппарат и практически в любое время на одну и ту же линзу. Но, мне думается, что,  само собой разумеется, та техника, которую я использую, частично диктует определенный формат работы. Я имею в виду ритм, поскольку довольно часто снимаю на медленную выдержку, что создаёт некое чувство замирания в пространстве, быть может, практически медитативное состояние.

И мне это нравится, поскольку я пробую поймать психотерапевтические моменты.

   — «Land of no—return» — наименование одной из Ваших фотосерий. Как лучше, по-Вашему, перевести это наименование на русский язык? Что Вы вкладывали в это наименование?

   — Я бы перевела как «Почва Без Возврата». В то время, когда придумывала наименование, думала о том, что в этих местах уже ни при каких обстоятельствах не будет той жизни, что была раньше, с традициями, настоящим сельским радостью, молодыми, полными сил людьми готовыми трудиться на данной почва и по-настоящему обожать ее.

Все, что в том месте осталось, — это покосившиеся, несчастные и обветшалые домики старики, каковые неспешно уходят из судьбы вместе с их зданиями. «Land of No-Return» – наименование, которое имеет неоднозначную подоплеку, поскольку возможно переведено и как «Страна, откуда не возвращаются».  Думаю, суть этого растолковывать излишне.

   — Вас в фотографии больше интересует мир людей? А просто природа, безлюдье пейзажа было когда-нибудь весьма интересно?

   — Вы правы, мне вправду увлекательнее трудиться с людьми либо, по крайней мере, с чем-то, что хотя бы косвенно с ними, либо вернее с «нами» связанно. Однако, природа и безлюдье пейзажа мне достаточно близки, но не как отдельная тема, а как фрагменты того же мира людей, как, к примеру, в серии «Почва Без Возврата». Но это не означает, что я не могу наслаждаться чужими работами в жанре пейзажа либо любыми вторыми жанрами, не затрагивающими мир людей.

   — От какой вашей серии фотографий Вы взяли громаднейшее творческое удовлетворение? С чем это связано?

   — В каждом проекте были моменты, каковые меня радовали и напротив. Возможно, могу сказать, что именно как творческий процесс мне доставила громадное наслаждение работа над серией «Пространство Между», так как я была в том месте задействована не только в качестве фотографа. Мне нравилось придумывать и конструировать с нуля пространства, в которых потом рождалась фотография.

И мне нравилось, что я не осуществляла контроль всецело то, что я снимала, потому что сама была в кадре и применяла таймер, в этом была некая волшебство для меня.  В том, что я делаю на данный момент, в то время, когда тружусь с различными людьми, мне доставляют удовлетворение моменты, в то время, когда удается поймать то,  что идет, как мне думается, из подсознания.

    — Как сами определяете тематику Ваших фотографий? К какому-то направлению себя причисляете?

   — Пологаю, что мои работы самый близки визуально к жанру постановочной фотографии, но в них, однако, присутствует большая доля действительности, поскольку я тружусь с живыми людьми и отталкиваюсь в собственных идеях как раз от настоящих персонажей. Я постоянно говорю, что мои фотографии стоят на грани между художественным вымыслом и документальным подходом. Я ищу психотерапевтические моменты между людьми и стремлюсь распознать то, что иногда скрыто от отечественного сознания в повседневной судьбе.

Быть может, в моих фотографиях так же присутствует определенная часть юмора. Одна моя знакомая назвала мои фотографии «волшебным реализмом», сравнивая с жанром в литературе. Мне понравилась эта параллель.

  Показалось, что это, пожалуй, самоё точное наименование того, что я делаю.

   — Вы о чем-то жалеете в жизни?

   — Ни о чем не жалею. Пологаю, что жалеть о пройденном — самое тщетное занятие. Все, что не редкость в нашей жизни — это опыт, что мы  должны приобретать, дабы двигаться дальше, а также в случае если это думается чем-то негативным, это в любом случае урок, а урок — это неизменно положительно.

   — И что для Вас в работе и жизни ответственнее всего?

   — В жизни и в работе для меня ответственнее всего честность, и рвение к познанию.

Разговаривала Катерина Кудрявцева для Fotokomok.ru

Источник: Фотокомок.ру – обзоры и тесты фотоаппаратов (при цитировании либо копировании активная ссылка необходима)

Майнкрафт с Модами — КАК УБИТЬ ДИНОЗАВРОВ?


Интересно почитать:

Самые интересный результаты подобранные по Вашим интересам:

Related posts