Фотобезумие мирослава тихого

Опубликовано: Автор: admin

Он ни при каких обстоятельствах не стремился к славе либо публичному признанию. В течение десятилетий он бродил по собственному родному городу с самодельным фотоаппаратом в руках и фотографировал дам. Он являл собой пример настоящего реакционера, воплощением всего того, с чем боролся коммунистический режим. Речь заходит о художнике и чешском фотографе Мирославе Негромком (Miroslav Tichy). Он получил известность лишь тогда, в то время, когда ему уже было далеко за семьдесят.

Так как Мирослав Негромкий, самостоятельно мастеривший собственные фотокамеры из подручных материалов, творил только для себя, не подозревая о том, что его работы смогут быть занимательны фотографическому сообществу.

Мирослав Негромкий появился в небольшой деревне Нетцице во второй половине 20-ых годов XX века. Он был единственным ребенком в семье. Заинтересовавшись искусством и живописью, парень поступил в гимназию на подготовительный факультет Пражской Академии изобразительных искусств, где его учителем стал узнаваемый чешский импрессионист Ян Желибский.

В собственном творчестве Негромкий кроме этого следовал традициям кубистов и импрессионистов, подражая красивым полотнам Пикассо, Сезанна и Матисса.

Фотобезумие мирослава тихого

Все складывалось прекрасно, пока в Академии изобразительного мастерства в Праге не начались преследования   тех, кто не разделял коммунистические сокровища. В эту пору бессердечных преследований мастерство были уволены с работы многие узнаваемые доктора наук, большая часть студентов была легко изгнана из Академии. В числе последних был и Мирослав Негромкий, что, в конечном итоге, прекратил ходить на занятия и общаться со собственными приятелями по учебному заведению.

В пражской Академии наступили жёсткие времена цензуры, в то время, когда студентам не разрещалось трудиться с обнаженной натурой, вместо нее необходимо было рисовать рабочих в спецовках. В итоге, летом 1948 года Негромкий был отчислен, появлявшись неспособным подчиниться требованиям новой политической совокупности.

Сам Мирослав Негромкий потом сказал на данный счет следующее: «При коммунизме нам не разрещалось рисовать обнаженных дам. Дескать, это уводит в сторону от построения социализма и от трудовых весов. Когда это запретили, я прекратил ходить в Академию».

Вправду обнаженная натура, фигуры и женские портреты фактически сначала главенствовали объектами его творчества на протяжении и уже по окончании учебы в Академии.

В 50-е годы он рисовал привычных дам, но значительно чаще трудился по памяти, создавая стремительными штрихами образ девушек, которых он сравнительно не так давно заметил на улице. Все его творчество, как в живописи, так и после этого в фотографии, сводилось к тому, дабы уловить дух дамы, запечатлеть на картине либо фотоснимке женскую сущность.

Конечно, что как человека своевольного, нелояльного к коммунистическому режиму, его много раз обвиняли в подрывной деятельности. Он являлся настоящим вызовом марксисткой идеологии и потому аресты для него стали простым явлением. Фактически восемь лет Мирослав Негромкий провел в тюрьмах и лагерях.

Один из арестов закончился тем, что вмешалась мать Негромкого, и вместо долгого заключения в тюрьме его послали в психиатрическую поликлинику на принудительное лечение.

Но наступили времена хрущевской оттепели и Мирослав Негромкий смог возвратиться к собственной простой жизни. Но, по окончании продолжительных скитаний он уже стал быть похожим простого городского сумасшедшего, которого не тревожило, что думают о нем окружающие люди. По окончании возвращения в родной город Кийов, где жили его родители, он снова начал писать картины, так же, как и прежде ориентируясь на модернистский стиль, кубизм и импрессионизм.

Но к началу 60-х годов он закинул живопись, прекратил смотреть за своим внешним видом и фактически постоянно ходил в ветхих лохмотьях. Люди сторонились его как неудачника, человека и бродягу, разрешавшего себе открыто осуждать коммунистический режим. Однако, неприятие социальных сокровищ было частью внутреннего мира Мирослава Негромкого, от которой он не планировал отказываться.

От живописи к фотографии Негромкий перешел лишь в начале 70-х годов. Собственный увлечение фотографией Мирослав растолковывал легко: «Картины были написаны, картинки нарисованы. Что мне оставалось делать? Я искал что-то второе. И благодаря фотографии я отыскал новое, целый новый мир». Он вправду отыскал для себя новый мир, в котором не существовало каких-либо ограничений.

Негромкий сознательно отказался от применения современных фотоаппаратов. Вместо этого он начал изготавливать самодельные камеры из железных пластин, линз и картона, отысканных от выброшенных очков либо телескопов. По окончании того, как его заставили высвободить собственную студию в доме своих родителей, он поселился в маленькой коморке у соседки.

Всецело исчерпав собственный интерес к абстрактным рисункам и живописи, Мирослав Негромкий переключился на фотографию.

Как утверждал Негромкий: «Основное – это иметь нехороший фотоаппарат. В случае если желаешь стать известным – то делай собственный дело не хорошо, хуже всех на свете. Прекрасное, пригожее, выпестованное – это уже никого не интересует».

Этому принципу он и направлялся собственном творчестве. Мирослав все делал вручную, собственными руками – от необычных фотоаппаратов, изготовленных из самого разнообразного мусора, до печати и проявки отпечатков. Для изготовления фотокамер с объективами он обрабатывал линзы посредством наждачной бумаги и полировал их после этого зубной пастой.

В действительности в движение у него шло все что угодно – от картонных коробок и консервных банок до досок, содранных с забора.

Фотопленку, необходимые химикаты и бумагу Негромкий брал в местной аптеке. Не обращая внимания на то, что ему неоднократно предлагали более идеальное фотографическое оборудование, он постоянно отказывался, предпочитая современным аппаратам собственные самодельные камеры. Таким методом он всячески демонстрировал собственную независимость от общества, абстрагируясь от удобств и достижений, предоставленных современным миром.

Эта оторванность от общества, ограничение себя только самым нужным стали частью его фотографического стиля.

Вооружившись собственными «мусорными камерами», Мирослав Негромкий, сам одетый в лохмотья, ежедневно в течение многих лет выходил на улицы родного города чтобы фотографировать дам. Он старался снимать незаметно, скоро и с большой дистанции, держа, так, определенную расстояние между собой и собственными моделями. В большинстве случаев на протяжении прогулок по муниципальным улицам Негромкий прятал фотоаппарат под свитером.

И в то время, когда что-либо завлекало взор фотографа, он просто приподнимал свитер левой рукой, а правой снимал, фактически не глядя в видоискатель. Такая съемка была быстрой и, самое основное, совсем незаметной для объекта съемки.

В течение дня он бродил по улицам, подолгу останавливался у главной площади рядом с церковью, городского бассейна и автобусной станции. За это время Негромкий успевал сделать пара десятков фотоснимков дам. Затем он возвращался к себе, проявлял и печатал собственные снимки на примитивном оборудовании, кроме этого созданном собственными руками.

Чешский фотограф довольно часто наклеивал снимки на картонки, создавая подобие рамки, и украшал их посредством простого карандаша.

Фотографии Мирослава Негромкого – это неясные, размытые образы, притягивающее собственной чувственностью, нежностью и грациозностью. Глядя на снимки чешского фотографа, ты как будто бы на миг выясняешься в мнимом мире дам, окутанном легкой дымкой. Его слабо экспонированные, туманные фотографии практически наполнены экспрессией.

Собственный увлечение красотой и женщинами женского тела в фотографии Негромкий растолковывал так: «Для меня дамы — это легко лейтмотив, Я ни при каких обстоятельствах не гонялся безудержно за юбками. Кроме того в то время, когда я вижу даму, которая мне нравится — и вероятно я имел возможность бы попытаться заговорить с ней — я осознаю, что мне это в действительности неинтересно. Вместо этого я беру карандаш и рисую ее.

Эротизм это все равно легко сон. Мир — иллюзия, отечественная иллюзия».

Показав и напечатав собственные фотоснимки, Мирослав Негромкий их в коробки. Кое-какие фотографии ему нравились очень, исходя из этого он практически дремал, ел вместе с ними, не в силах оторваться от созерцания. Потому, что отпечатков было довольно много, в недалеком будущем его фотографии были разбросанными в полном беспорядке по всему дому, пылясь в бессчётных коробках.

Он ни при каких обстоятельствах не планировал выставлять собственные фотоработы либо реализовывать. Однако, спустя десятки лет, уже будучи в почтенном возрасте, бывший бродяга с седой шевелюрой нежданно стал знаменитостью. Широкой публике необыкновенного  чешского фотографа открыл Роман Баксбаум в конце 1990-х.

А уже в 2004 году прошла персональная выставка фотографий Мирослава Негромкого на Бьеннале в Севильи, организованная известным куратором современного мастерства Гарольдом Зееманом.

За этим последовала громадная ретроспектива фоторабот Негромкого в Музее Кунстхауст в Цюрихе, а потом путешествие его фотографий по наибольшим выставочным залам Нью-Йорка, Лондона и Берлина.Чешскому фотографу было восемьдесят два года, в то время, когда его работы были выставлены в парижском Центре Помпиду. А спустя два года он умер в собственном родном городе Кийов.

Непременно, Мирослав Негромкий – фигура неоднозначная в современной фотографии. Кто-то вычисляет его несложным муниципальным безумным, безумцем, что искусно применял занятия фотографией чтобы скрыть собственные психологические отклонения. Другие же уверены в его таланте фотографа, в уникальном художественном восприятии.

Возможно, вопрос, кем был в действительности Мирослав Негромкий — безумцем либо гением, так и останется без ответа.

Источник: Фотокомок.ру – обзоры и тесты фотоаппаратов (при цитировании либо копировании активная ссылка необходима)

тРУНА либо УРНА?!


Интересно почитать:

Самые интересный результаты подобранные по Вашим интересам:

Related posts